20 июля, в Неделю 6-ю по Пятидесятнице, Православная Церковь совершает память прп. Евфросинии, в миру Евдокии, княгини Московской. Преподобная Евфросиния, в миру Евдокия, дочь Суздальского князя Димитрия Константиновича (†1383), была с 1367 года супругой Великого князя Московского Димитрия Донского. Их счастливый союз был для Руси залогом союза и мира между Москвой и Суздалем. Большое влияние на духовную жизнь княгини Евдокии оказали Святитель Алексий, Митрополит Московский, а также Преподобный Сергий Радонежский, который крестил одного из сыновей Димитрия и Евдокии. Восприемником других был преподобный Димитрий Прилуцкий. Святая княгиня была строительницей храмов. В 1387 году она основала в Московском Кремле Вознесенский женский монастырь. В 1395 году, при нашествии Тамерлана на южные границы Руси, по ее совету, была принесена в Москву Владимирская икона Божией Матери, чудесно защитившая Русскую землю. Втайне предаваясь подвигу поста, княгиня под пышными княжескими одеждами носила вериги. По ее указанию был написан знаменитый образ Архистратига Михаила, ставший впоследствии храмовой иконой Архангельского собора Кремля. Воспитав пятерых сыновей (шестой умер в младенчестве), княгиня приняла постриг в монашество с именем Евфросиния. В молитве и подвиге свершив свой земной путь, преподобная Евдокия мирно почила 7 июля 1407 года и погребена была в основанном ею Вознесенском монастыре.
Накануне вечером в Покровском храме собором духовенства было совершено Всенощное бдение, а в самый день праздника по установившемуся обычаю две Божественные литургии. Служение ранней возглавил настоятель архимандрит Василий (Карпов), которому сослужили протоиерей Михаил Карпов, протоиерей Владимир Мартынов и протодиакон Сергий Вербицкий. Позднюю литургию совершил протоиерей Николай Чепель в сослужении иерея Георгия Кички, иеродиакона Давида (Дьяченко) и диакона Андрея Кудры.
Мысли свт. Феофана Затворника в Неделю 6-ю по Пятидесятнице: "Господь прощает грехи расслабленному. Радоваться бы; но лукавый ум ученых книжников говорит: "Сей хулит". Даже когда последовало чудо исцеления расслабленного в подтверждение той утешительной для нас истины, что "Сын Человеческий имеет власть на земле прощать грехи", – и тогда народ прославил Бога, а о книжниках ничего не сказано, верно потому что они и при этом сплетали какие-либо лукавые вопросы. Ум без веры каверзник; то и дело кует лукавые подозрения и сплетает хулы на всю область веры. Чудесам то не верит, то требует осязательнейшего чуда. Но когда оно дано бывает и обязывает к покорности вере, он не стыдится уклоняться, извращая или криво толкуя чудные действия Божии. Также относится он и к доказательствам истины Божией. И опытные, и умственные доказательства представляют ему в достаточном числе и силе: он и их покрывает сомнением. Разбери все его предъявления, и увидишь, что все в них одно лукавство, хоть на его языке это слывет умностью, так что невольно приходишь к заключению, что умность и лукавство одно и то же. В области веры апостол говорит: "Мы ум Христов имеем". Чей же ум вне области веры? Лукавого. Оттого и отличительною чертою его стало лукавство" (Святитель Феофан Затворник, "Мысли на каждый день года").
Мысли свт. Феофана Затворника в Неделю 6-ю по Пятидесятнице: "Господь прощает грехи расслабленному. Радоваться бы; но лукавый ум ученых книжников говорит: "Сей хулит". Даже когда последовало чудо исцеления расслабленного в подтверждение той утешительной для нас истины, что "Сын Человеческий имеет власть на земле прощать грехи", – и тогда народ прославил Бога, а о книжниках ничего не сказано, верно потому что они и при этом сплетали какие-либо лукавые вопросы. Ум без веры каверзник; то и дело кует лукавые подозрения и сплетает хулы на всю область веры. Чудесам то не верит, то требует осязательнейшего чуда. Но когда оно дано бывает и обязывает к покорности вере, он не стыдится уклоняться, извращая или криво толкуя чудные действия Божии. Также относится он и к доказательствам истины Божией. И опытные, и умственные доказательства представляют ему в достаточном числе и силе: он и их покрывает сомнением. Разбери все его предъявления, и увидишь, что все в них одно лукавство, хоть на его языке это слывет умностью, так что невольно приходишь к заключению, что умность и лукавство одно и то же. В области веры апостол говорит: "Мы ум Христов имеем". Чей же ум вне области веры? Лукавого. Оттого и отличительною чертою его стало лукавство" (Святитель Феофан Затворник, "Мысли на каждый день года").